Лечение сказкой – метод профессора Гнездилова [Новость добавлена - 19.06.2016]

Мудрость чудака Как и было обещано, мы представляем читателям недавнего гостя Твери, известного всей России врача, основателя хосписного движения в нашей стране и удивительно талантливого во многих отношениях человека – Андрея Владимировича Гнездилова. Задумайтесь: как должен выглядеть человек, делом всей своей жизни – изо дня в день, из месяца в месяц – избравший помощь тем, кто испытывает самые тяжкие физические и нравственные муки, прощаясь со столь привычным, хотя и не всегда уютным миром перед тем, как уйти в полную неизвестность? Андрей Гнездилов – личность не легендарная даже, а сказочная, чему нетрудно найти подтверждение. Но выглядит он на удивление обыкновенно. Весьма пожилой профессор, которому уже трудно и ходить, и говорить, начинает удивлять и завораживать лишь когда начинаешь вслушиваться в его кажущуюся сбивчивой речь. Вот тогда и понимаешь, что именно слово, а не скальпель или медицинский препарат, является наиболее совершенным инструментом настоящего врача. Чтобы спасать несчастных принцесс О Гнездилове написано и сказано так много, что как-то не хотелось повторять те вопросы, на которые он отвечал неоднократно и в своих книгах, и в многочисленных интервью. Поэтому, зная о том, что он в своей жизни занимался и педиатрией, и онкологией, и психиатрией, я спросил, как бы он все-таки определил свою медицинскую специальность. В ответ он назвал себя – сказочником. И разговор, естественно, начался с детства. – Я был шаловливым ребенком, и чтобы развлечь и удержать меня от шалостей, мама-скульптор, у которой был к тому же красивый голос – контральто, пела мне песни. Обычно совсем не детские: «Шумит ночной Марсель в притоне «Трех бродяг», Вертинского или арию графини из «Пиковой дамы». Но однажды, когда мне было семь лет, она прочитала стихотворение Алексея Николаевича Толстого, в котором были такие слова: В старинном замке больна царевна, В подушках белых, прозрачней льда... И только слышно на башне древней Стучат часы: всегда... всегда... В конце стихотворения принцесса умирала. Я запомнил его с ходу – матушка очень удивлялась. А когда пришло время выбирать профессию, я, конечно, ринулся в педиатрию, чтобы спасать несчастных принцесс… Добрые сказки о смерти Я, конечно, догадался, что Андрей Владимирович и мне рассказывает сказку, которая, как известно, может быть самой настоящей правдой. О том, например, что он, будучи студентом, ухаживал за девушками, похожими на больных принцесс: субтильными, малокровными, с громадными глазами… Но когда, как он выразился, жизнь затащила его в онкологический институт, специалисты которого не имели понятия о психотерапии, молодой Гнездилов, в ту пору ассистент кафедры психиатрии 2-го Ленинградского мединститута, предложил им свою помощь. Тогда-то, чуть более сорока лет назад, гнездиловская сказка и стала мощным терапевтическим средством. – Я стал писать сказки целенаправленно. Изучал истории болезни и клал их в основу сказки. И больные их слушали. Каждому было важно дождаться и узнать, чем кончится сказка… – Но ведь это были сказки о смерти? – Да, о смерти, но и о жизни. В жизни ведь тоже много такого, что выходит за пределы этого мира – какие-то звуки, тени... Гнездилов и детям рассказывал такие же сказки о смерти. Первая мысль о ней очень сильно врезается в сознание ребенка. Нельзя оставлять его наедине с этой мыслью. Сказка освобождает от страха – потому дети и любят страшные сказки. Гнездилов свои сказки не только рассказывает, но и издает. За свой счет. Уже вышло 13 книжек – и они находят спрос. Каждое следующее издание делается за счет предыдущего. Более всего Гнездилова возмущал давний запрет врачам говорить с больными о смерти. На тверской конференции он говорил, что обмануть онкобольного практически невозможно. Он «считывает информацию с лица». Поэтому «зона правды» должна быть максимально широкой. А вот «зона боли» не должна превышать человеческих возможностей, и всякие ограничения на использование болеутоляющих средств Гнездилов считает бесчеловечными. Гармония боли Впрочем, его отношение к боли не совсем обычно даже для тех, кто постоянно имеет с ней дело. – Представьте себе: я вижу женщину, которая морщится от боли, но при этом не просит о помощи. Я спрашиваю: почему вы скрываете свою боль, когда можно от нее избавиться? И она отвечает: «Знаете, доктор, болит не так уж сильно, но если этой боли не будет, как мне справиться с мыслью о том, за что и почему я получила эту боль». Если я согрешил, то боль подсознательно воспринимается как искупление греха, и возникает надежда, что страдание приведет к какой-то гармонии… Не раз за время нашей беседы Гнездилов вспоминал и цитировал Пушкина, Достоевского, которые выражали свойственное нашему нацио­нальному сознанию мужественное отношение к страданию, боли, к самой смерти. На вопрос о том, свойственно это мужество только верующим людям или неверующим тоже, Гнездилов ответил, не задумываясь: Мудрость чудака– Это для всех открыто. Каждый человек проходит свою дождливую пору – потери, испытания не минуют никого. Люди, которые пережили какие-то муки, страдания, гораздо глубже и интереснее тех, для кого все жизненные впечатления – вид через трамвайное окно. Страдание не лишает людей веры, а приближает к ней. И каждому дано ухватиться за солнечный луч и приблизить его к себе. Спасение в фантазии Наша беседа шла в крошечном номере гостиницы «Селигер», в конце очень насыщенного и тяжелого для пожилого и больного человека дня. Я видел, как трудно ему говорить, и готов был свернуть интервью, когда на минуту замолчал. Но после паузы Андрей Владимирович захотел сказать очень важное для себя. – Знаете, я никогда не выдержал бы тех нагрузок, которые на меня легли. Я никогда не думал о болезни Паркинсона. Ноги слабеют, руки слабеют… Это похоже на истерические реакции у ребенка, который не хочет идти в детский сад и падает, говоря, что у него ножки не идут. «А в кино пойдешь?» – «Да». – «А как же ножки?» И тогда оказывается, что у него есть запасные ножки. Понимаете, у человека всегда есть ресурсы. – Так и вы запасными пользуетесь? – Пожалуй, да. – А может быть, свойственное вам художественное мышление, которое помогает почувствовать и понять другого человека, и есть ваш главный ресурс? – Согласен. Вырвать свою жизнь из обыденщины, из подчинения ее обстоятельствам можно, лишь украсив ее фантазией. Я придумываю себе друзей. Вот недавно я увидел человека с лицом капитана, который ждет свою Ассоль… Пожалуй, это была самая удивительная фраза старого доктора, сохранившего в себе и детскую любовь к сказке, и юношеский романтизм, и в то же время обретшего мудрость человека, прожившего целую жизнь в самом тесном соприкосновении с человеческим страданием. Автор: Сергей ГЛУШКОВ http://tverlife.ru/news/mudrost-chudaka.html